БОЙ СОБАК

Ну, на самом деле, это скорее о пчелах с осами (чесслово, не нарочно — так совпало).
Или о воде, может быть…
У меня последние 20 бат оставались.
Решил их на воду потратить.
И попробовать купить ее, на этот раз, у Тс’ана и Паа.
Утром, когда шел к Робину за аккумулятором, завернул к их дому. Обо всем договорился. Оставил пустую емкость и 20 бат, чтобы «случайно» где-нибудь не проесть.
На обратном пути забрал полную бутыль и… спросил, не подарят ли они мне еще и юкки, насчет покушать.
Паа предложила также и бананы…
Но,  хотя нищим гордость не по карману, я отказался: юкки достаточно.
Пока с ней разговаривали Тс’ан пошел рвать юкку, и я отправился ему помочь.
Нагнал недалеко от дома.
Тс’ан, показывал на откос дороги и повторял: Бак!
Что еще за «бак» такой?
Никакого бака я там не видел.
Но Тс’ан, жестами предложив мне держаться позади, поднял и поджег сухую пальмовую ветку.  При этом все время повторяя: «бак, бак, бак». И даже показывая, как злой этот бак выскочит и бросится на нас… Но откуда?!
Я по прежнему не видел ничего, кроме заросшего травой и юккой земляного придорожного откоса.
Вот тут-то Тс’ан и сказал фразу, прозвучавшую почти по-русски.
Получилось у него что-то среднее, между «бой собак» и «бойся бак».
Я рассмеялся и повторил.
Тс’ан, закивал, обрадованный моей понятливостью.
Но, знаете, между нами, я так ничего и не понял. Просто повторил набор звуков, похожих на русское «бой собак» или «бойся бак».
В это время Паа что-то крикнула нам.
Судя по тону, спросила, чего Тс’ан так долго возится.
И он, громко, на этот раз уже не мне, а ей, повторил свою «русскую» фразу: — Бойся бак! (Или все-таки «бой собак»?)
Потом бросил горящую ветку в сторону земляного откоса, и отскочил в сторону, жестами предложив и мне отойти подальше…
Но я стоял и смотрел на откос,  вот-вот ожидая появления оскаленных клыков или когтистых лап, потревоженного огнем таинственного и страшного бака.
Однако, ветка догорела, а бак к нам так и не вышел

Тс’ан, между тем, ушел вниз, и свернул с дороги к тем зарослям юкки, у которых я когда-то потерял очки.
Когда я подошел, он уже достал первые клубни.

В принципе, мне бы и этого хватило.
Но если уж Тс’ан взялся помочь — остановить его непросто.

В конце концов, он наткнулся на действительно большой корень.
Не обращая внимания на мои слова, что клубень слишком велик для меня одного, Тс’ан пытался его откопать.
Руками, палкой, моим ножом, снова руками, снова ножом, и опять руками…

Наконец, оценив размеры корня и уже выкопанный котлован, Тс’ан, попросив меня подождать, ушел за тяжелой артилерией.
Вернулся он с большой и острой мотыгой

У клубня просто не было шансов. Он сдался.
И тут появилась Паа, нарвать перца для жевательной смеси.
Корень уже не спасти, но мне  она еще могла помочь.
Схватив монстро-клубень, я бросился к ней, и стал объяснять, что мне одному столько юкки не съесть.
Другое дело, она и Тс’ан. Мне кажется… Да, нет! Я уверен, они вдвоем с этим корнем легко справятся.
Поняла меня Паа или просто кивала головой от удивления?
Я не стал уточнять, и быстро сунул корень ей в сумку.
После этого, взяв пакет с юккой, в сопровождении Тс’ана вернулся на дорогу.
А там, расставаясь, повторил заклинание: «Бой собак!»
И Тс’ан тут же подхватил: «Бойся бак! Бойся бак!»
И я снова сказал, что никакого бака так и не видел, и кого следует бояться — не знаю.
Тс’ан, привычно разровняв песок, принялся пальцем рисовать злого и страшного Бака.
Тс’ан — хороший человек и никудышний художник.
Во всяком случае, никудышний художник пальцем на песке.
Мне почти никогда не удается понять его рисунки.
И, надо же! Сегодня был один из тех редких случаев.
Я понял.
Тс’ан нарисовал то ли пчелу, то ли осу.
Это на их гнездо он наткнулся там, у обочины, пытаясь выдернуть для меня юкку. Это их гнездо пытался сжечь пальмовой веткой, советуя мне, тупому любопытному фарангу, держаться подальше.
И только теперь я понял, как же хорош был его совет.
Действительно, «бойся бак!»
Но все обошлось.
Я уже дома.
А вот, кстати, и юкка 🙂

###
А это насчет кешью. Реальные бразильеро, конечно, поморщатся, но тут, на Ко Тао — планка не столь высока.
В общем, орех.

Рабочим ножом рублю его пополам.

Понятно, никакого уже товарного вида.
Но мне же не на продажу. Покушать.
А тут вид не так важен, как вкус и питательные свойства. Согласны?
В общем, в дело вступает тонкий рыбацкий нож, лезвием которого извлекаю ореховый деликатес:

Может, потом и до чего-то более технологичного дойду.
А пока — так.